Как трудно быть рядом!

Для того, чтобы понять, как человек воспринимает "чужую" депрессию, разберем некоторые особенности коммуникации при беседе.

Человек, переживающий депрессию, чувствует себя опустошенным и безжизненным, он погружен в себя и во время беседы отводит взгляд - а его партнер оказывается в ситуации, когда его обращенный взгляд не встречает отклика, он натыкается на пустоту, не получая ответа и не чувствуя контакта. Поэтому и возникает ощущение неудовлетворенности. Собеседнику не хватает этого взаимного контакта при общении, которое наполнило бы его собственное Я.
Таким образом партнер в беседе теряет часть своего Я в опустошенном депрессией человеке, не получая взамен его эмоционального отклика, частичку его Я. Вначале может испытываться некоторая неловкость, а при продолжении развития ситуации в описанном русле часто возникает чувство тревоги опустошения. (В кляйнианском психоанализе этот интерпсихический процесс называют проективной идентификацией.)

Американский психолог Джеймс Койн доказал типичность такого реагирования в эксперименте (1976). Он поручил 45 студенткам беседовать по телефону в течение 20 минут с предложенными им собеседниками. Студентки были разбиты на группы по 15 человек в каждой. Одна группа беседовала с депрессивными пациентами, вторая - с недепрессивными амбулаторными больными неврологической клиники, третья - со здоровыми людьми. По окончании задания все 45 студенток прошли тестирование по специально разработанным тестам. Их ответы были записаны на пленку и проанализированы по специальной программе. Удалось установить, что те студентки, которые беседовали с депрессивными пациентами, чувствовали себя угнетенными, а иногда испытывали чувство страха или раздражения, что редко отмечалось в других группах. При проведении опроса среди студенток, участвовавших в эксперименте, хотят ли они снова участвовать в телефонных беседах с новыми, заранее неизвестными собеседниками, было установлено, что депрессивные больные значительно меньше привлекают собеседников, чем лица двух других групп.

Другие исследователи подтвердили результаты, полученные Койном, использовав в эксперименте мужской персонал. Хаммен и Петерс с помощью видоизмененной методики показали, что характер реакции интервьюера зависит не столько от содержания беседы, сколько, почти исключительно, от настроения интервьюируемого (1978).

Одна американская исследовательская группа показала с помощью специально разработанной игровой ситуации, что партнеры по игре относились к депрессивным больным особенно щадяще и предоставляли им преимущества в процессе игры, если они оказывались в невыгодном положении (Хокансон, 1980). Легко можно себе представить, что эта щадящая позиция, скорее всего, приводит к тому, что в дальнейшем депрессивного больного избегают и как собеседника, и как партнера в жизни. Способ взаимодействия с окружающими у депрессивного человека создает изоляцию со стороны окружающих, что в еще большей степени усугубляет его положение и принуждает уходить в себя.

Конечно, особенности естественных взаимодействий в жизни отличаются от искусственных ситуаций в эксперименте. Но, главное их отличие заключается в длительности контактов. Особенно это отличие заметно во внутрисемейных взаимоотношениях. Если при кратковременных контактах с депрессивным человеком у его партнера появляется отношение, выраженное в щадящих проявлениях и тенденциях уклониться от повторных контактов, то в семье характер реакции меняется: наряду со щадящим отношением у членов семьи появляются попытки самооправдания и даже обвинения депрессивного члена семьи. Это можно отнести на счет защитной реакции вследствие чувства беспомощности, которое испытывают члены семьи в попытках вытащить своего родственника, ушедшего в депрессию.

Родственники, в связи с общением с депрессивным членом семьи, могут испытывать такие чувства, как сострадание, сочувствие, беспомощность, страх, ярость, вина, стыд. Многие чувства часто могут появляться внезапно, а потом могут вытесняться, возникать одновременно или попеременно.
Порывистый характер эмоциональной реакции здорового человека демонстрирует способность, именно которой и не хватает в состоянии депрессии.

У обычного человека реакцией на появившуюся угрозу, при всей неуверенности, является страх и ярость, печаль и надежда, которые и помогают справиться с угрозой. Это то, чего недостает человеку, находящемуся в депрессии, - и то что он видит в людях его окружающих, может вызывать обиду, восприниматься как непонимание. Конечно, здесь есть и непонимание, потому что, особенно, если говорить о тяжелой депрессии, невозможно понять то, что никогда не переживал сам. Но, конечно, здесь может присутствовать и зависть к эмоциональности других, когда сам не можешь (а, может, уже и не хочешь) принимать участие в празднике жизни других.

Масштаб таких сложных сплетений чувств во взаимоотношениях человека, переживающего депрессию, и его близких описала в своем дневнике писательница Каролин Мур (1978). Этот дневник она вела тогда, когда это позволяла ей депрессия, которая продолжалась три года. В заключение она пишет:

«Я ужаснулась, поняв, каким запутанным был этот наблюдаемый со стороны отрезок пути, который мне пришлось пройти. Я увидела не только собственную беспомощность, но и беспомощность окружающих меня и любящих меня близких. Беспомощная, как зверь, угодивший в капкан, уставившаяся неподвижным взглядом в стену, не видя в ней желанного окна, парализованная своим упадничеством или бесцельно слоняющаяся из угла в угол, никому не доверяющая - такой я была.»

Надо отметить, что мой опыт показал (вслед за исследованиями Даниеля Хелла и Петера Фрика), что переживание печали партнером депрессивного человека, так сказать, заражение депрессией, что может показаться странным, дает благоприятный прогноз в излечении от депрессии. Возможно, это является результатом разделение тяжелой ноши, которую приходится нести человеку в состоянии депрессии одному. Участие и сопричастие, в противовес бесполезным подбадриваниям и тщетным попыткам вытащить, - превращает черную меланхолию в печаль, которую теперь возможно прочувствовать, осмыслить и пережить. И это могут сделать только двое, и неспособен сделать один. Лечебный эффект при психотерапии депрессии возникает именно в результате такого разделения ноши (см. Лечение депрессии).

И это не является просто результатом способности к адекватной коммуникации, и тем более вовсе не просто возможностью объясниться или, тем более, договориться.

читайте далее Немой крик >>>
 
 
читайте также:
 
Депрессия: причины возникновения с точки зрения психоанализа
 
Лечение депрессии с помощью психоанализа
 
Краткое описание случая лечения депрессии у Лисы с помощью психоанализа
 
Как проводится психоанализ и как это помогает
 
Кто такой психоаналитик? Осторожно: "дикие" психоаналитики!
 

Психоанализ, конечно, следует отнести к области психологии, а не медицины, хотя бы потому, что сам Фрейд считал именно так и лишь надеялся, что в будущем психоаналитическая концепция найдет себе физиологическое подтверждение, соотнесясь таким образом собственно с медициной. О том, оправдались ли его надежды, возможно, мы поговорим в другой раз.

Фрейдо-марксизм. Российские дореволюционные врачи и философы очень быстро приняли психоанализ. Возможно, именно Россия первая увлеклась идеями психоанализа, может быть даже в большей степени, чем Америка (хотя Фрейд и не был в России и свои знаменитые 5 лекций прочитал именно в США). Помехой развитию психоанализа послужила вовсе не сама революция как смена идеологии.

В мире всего около 11 тысяч психоаналитиков, из них половина в США, а из оставшихся - две трети во Франции и Британии.