Эдипов комплекс: взгляд на родителей
Часть 3. Взгляд на мать: комплекс Иокасты

Мы закончили анализ трагедии Софокла “Царь Эдип” сообщением некого Вестника, пастуха Полиба, приемного отца Эдипа, о том, что это он спас Эдипа в младенчестве, обреченного на смерть его биологическим отцом Лаем. Далее жена Эдипа Иокаста признается, что ее покойному мужу, Лаю, «был божий глас», что «Лай погибнет от нашего с ним сына», и Лай «младенцу от рожденья в третий день связал лодыжки и велел на недоступную скалу забросить». Исходя из этого повествования, мы можем сделать вывод, что отец Эдипа из страха пророчества обрек своего сына на верную смерть, что открывает новый взгляд на трагедию Эдипа, который не заметил Фрейд (см. предыдущую статью Комплекс Лая).

Получается во всем виноват отец?

В развязке пьесы мы узнаем новые подробности, когда приходит некий Пастух, которого узнает Вестник:

Неожиданная развязка! Мы думали, что это отец виновен во всем! Но отец только приказал «связать лодыжки и велел на недоступную скалу забросить», а мать передала младенца пастуху и «велела умертвить»! Воистину, как гласит русская поговорка: Муж и жена – одна сатана.

Но в эпилоге трагедии мы узнаем от некого Домочадца как Иокаста отреагировала на сообщение подробностей Пастухом:

«Стала звать уже давно скончавшегося Лая, упоминала первенца, которым был муж ее убит» – вот такая любовь! Как говорится: в любви – третий лишний.

“Царь Эдип” – древнегреческая драма, которая должна была занять почетное место на полках истории драматургии, получила второе рождение благодаря Фрейду и одноименному понятию Эдипов комплекс им введенному. Мы знаем эту трагедию, со слов Фрейда, как историю отцеубийства и инцеста. Но, если перечитать пьесу внимательно – можно увидеть, что это история про великую любовь Иокасты к Лаю и безжалостность к своему собственному сыну, которого положили на алтарь этой любви.

Такое поведение матери можно назвать комплексом Иокасты.

::

Итак, Фрейд забыл не только рассказать историю отца Эдипа, который хотел обречь сына на верную смерть, но и про мать, которая «велела умертвить» сына. Откуда такая "забывчивость"?

Отношения Фрейда с отцом мы разобрали в статье Комплекс Лая. Как там было описано, отец Фрейда был достаточно жесток с домочадцами. При таком отношении дети растут, как правило, подавленными, безынициативными, не способными к достижениям. Это никак нельзя сказать об основателе психоанализа Зигмунде Фрейде. Откуда он черпал поддержку? На кого опирался? Вот как сам Фрейд это объясняет:

Мать Фрейда очень любила своего Сиги, которого называла золотым, и верила в его великое будущее. Вот что об этом рассказывает сам Фрейд:

В это предсказание поверила его мать и всегда создавала для своего любимого «золотого Сиги» особые условия:

Такое сочетание любви матери и жесткости отца породило настойчивый дух мальчика в борьбе против отца и устоев общества вообще, в результате чего и был создан психоанализ. Для того, чтобы ребенок достиг в жизни многого – его нужно соответствующим образом травмировать и поддерживать.

Мать для Фрейда – символ материнства. Фрейд был "ослеплен" любовью матери. В своих психоаналитических концепциях Фрейд много внимания уделяет беспомощности и зависимости ребенка от матери. Но Фрейд не обращает внимание на темную сторону материнства.

::

Индуистская богиня Кали

Без помощи матери ребенок умер бы, без ее любви стал бы психически неполноценным. Мать – та, кто дарит жизнь и от кого зависит жизнь ребенка. Она также может лишить жизни, отказавшись выполнять свои материнские функции. Символом этих противоречивых качеств матери является индуистская богиня Кали – создательница и разрушительница жизни (Фромм, 1959).

Игнорирование данной темы в психоаналитической литературе является проявлением всеобщего сопротивления признанию, что влечение матери к убийству, несомненно, самая ужасная реальность, с которой нам приходится сталкиваться (Расковский и Расковский, 1968).

До сих пор психоаналитики были заняты исключительно пониманием психопатологии детей. Неспособность диагностировать патологию матерей проистекает из идеализации материнства со стороны общества и нежелания даже предположить, что у материнства может быть темная сторона. (Уэлдон, 1988).

Темная сторона матери, прежде всего, рождается из самой сути материнства, прежде всего из самой репродуктивной функции женщины. Токсикоз первого триместра невозможно объяснить иначе, как бессознательным конфликтом между тем, чтобы иметь ребенка, и страха перед чужим внутри себя.

Принято идеализировать беременность, но невозможно отрицать, что это тяжелая ноша в самом буквальном смысле этого слова, оказывающая нередко разрушающее воздействие на организм женщины.

Пресловутую капризность беременных объясняют тем, что организм женщины требует нужные для питания плода продукты. Но когда беременная женщина будит ночью мужа и гонит его в магазин, это невозможно объяснить иначе, как гневом на мужа за то, в какое положение он ее поставил.

Расплатой за прямохождение человека, повлекшее изменение таза, являются мучительные роды. Это сознательный подвиг женщины, который в своем следствии не может не иметь амбивалентных чувств по отношению к ребенку, виновнику этих страданий. Это не экзистенциальная амбивалентность, когда говорят, любовь соседствует с ненавистью. Ужас и боль пережитых родов не может не оставить след и не очернить ненавистью отношение матери к ребенку.

Парадокс заключается в том, что кесарево сечение не решает проблему. Это объясняют тем, что окситоцин, вырабатываемый гипоталамусом для стимуляции сокращений матки, не вырабатывается в достаточном количестве при отсутствии родовых схваток. Окситоцин имеет много функций и, кроме всего прочего, его называют гормоном любви, которого и не хватает матери, произведшей на свет своего ребенка без схваток.

А любви матери новорожденного потребуется много. Требуется не только вы́носить плод, но и выноси́ть младенца, выносить его крики и постоянную потребность во внимании, с любовью очищать его от испражнений и выносить бессонные ночи, когда у него режутся зубки.

Послеродовая депрессия является очень часто следствием того, что мать не выдерживает этого испытания, отворачиваясь от младенца. У современных эмансипированных женщин, привыкших к свободе и независимости, послеродовая депрессия может также возникнуть в результате ощущения ограниченности былой свободы, ограниченной привязанностью ребенка.

Трудно представить, как же мать может любить своего ребенка, пережив все это.

Но мне известны любящие, достаточно хорошие матери (Винникотт). В чем их секрет? В осознании ненависти в адрес своего ребенка.

Те мои пациентки, которые родили и воспитывали ребенка в процессе психоанализа, осознавая ненависть к своему ребенку, могли лучше справляться со своей агрессией в его адрес, чем те матери, которые пытались быть идеальными. Как говориться, шило в мешке не утаишь. Когда осознаешь, что появляется агрессия – ее можно корректировать в своем поведении.

Падения младенцев с пеленальных столиков, вылитые чашки с кипятком, оставленные на краю стола, весь этот недосмотр со стороны матерей, который называют преступной халатностью, – нельзя объяснить иначе, как подавленной ненавистью в адрес ребенка.

Гойя. Колдовство

Ведь иногда ребенка хочется убить.

Именно это ужасное желание породило сказки о злых мачехах и ведьмах – сосредоточия ненависти к детям (архетип плохой матери). Сказка использует механизм проекции, приписывая все плохие чувства чужой плохой женщине (см. также Наши кошмары первых дней жизни).

::

Общепринятым считается, что ребенок – это плод любви. В биологическом смысле это несомненно так. Но с точки зрения отношений – в любви – третий лишний. Это и образует пресловутый любовный треугольник, который психоаналитики называют триангулярным. Не все родители могут впустить чужака в свой мир, особенно когда он незваный побочный продукт любви.

Но, нередко, даже желанный ребенок оказывается разменной монетой в играх родителей. В греческом мифе о Медее рассказывается история о матери, убившей своих детей из мести мужу за измену.

Чаще бывает наоборот, что женщина пытается рождением ребенка удержать изменяющего ей с другой женщиной мужа. Если муж, все равно уходит, все что остается брошенной женщине – это ненавидеть мужа и этого, зря рожденного, ребенка.

Также, детей нередко рожают для получения социальных благ, например, квартиры по социальной программе или "детских денег", конечно, не признаваясь себе в этом. Часто второй или третий ребенок рождается из страха и жадности: вдруг с первым что-то случится или потому, что у матери было три ребенка, или, просто потому, что все рожают, и я хочу.

Мать должна иметь столько детей, сколько сможет любить. Но часто бывают случаи, когда мать может любить только мальчика или девочку, только старшего или младшего, или только умершего. Так появляются лишние дети, в адрес которых трудно скрыть ненависть.

В том или ином случае, такое отношение к ребенку подтверждает концепцию Фрейда о кастрационном комплексе у женщин, в соответствии с которым – рождение ребенка для женщины является только замещением желания заполучить недостающий пенис. Такие женщины относятся к ребенку как к игрушке-фаллоимитатору, которую можно использовать для собственного удовольствия, а можно и выбросить за ненадобностью.

Но если бы Фрейд был прав в отношении распространенности кастрационного комплекса у женщин на все 100% – мир людей погрузился бы во тьму ненавидящих друг друга существ.

::

Фрейд, читая “Царя Эдипа” Софокла, не захотел увидеть, что это мать Эдипа велела его умертвить. Это очень долго оказывалось незамеченным. Только в 1961 г. Стюарт публикует статью “Преступления Иокасты”. А в 1987 г. Рудницкий обращает внимание на следующий эпизод пьесы, когда свидетелем финала оказывается некий Домочадец:

Эдип, требует меч, потому что собирается убить Иокасту. Нет сомнений в том, что он уже исполнен ненависти к ней, потому что понимает из рассказа Пастуха (см. выше), что его мать – соучастница попытки убить его во младенчестве. А Стейнер в 1993 г. добавляет, что ненависть Эдипа к Иокасте начинается с осознания ее преданности Лаю.

А как сам Эдип, перенесший все эти ужасные признания, справился со своими чувствами?

читайте далее Родовое проклятие: Комплекс Эдипа >>>
 
 
читайте также:
 
Царь Эдип. Софокл: Краткое изложение пьесы и легенды об Эдипе
 
Взгляд на отца: комплекс Лая
 
Проекция
 
Наши кошмары первых дней жизни
 
Эдипов комплекс у девочек по Фрейду
 

В интернете можно встретить определение комплекса Иокасты, как комплекса сексуального влечения к собственному сыну. Такая интерпретация следует правилам фрейдистской трактовки пьесы “Царя Эдипа”, в соответствии с которой Эдип является символом инцестуозной любви к матери. Фромм обращает внимание на то, что у Софокла нигде не сказано про любовь Эдипа и Иокасты. «Единственная причина брака Эдипа и Иокасты, которая нам сообщается, заключается в том, что вдова-царица является как бы приложением к трону.»

Фрейд был назван при рождении Сигизмундом. Мать звала его ласково Сиги. В возрасте 22 лет, начав свою врачебную практику, Фрейд сменил свое имя на Зигмунд. Он считал, что имя Сигизмунд чрезмерно длинное.

Надо заметить, что чаще чужаком становится отец. Я напишу в свое время про это статью.

Бабушка из повести Павла Санаева “Похороните меня за плинтусом” любила только умершего сына и ненавидела свою живущую дочь. См. также новеллу Ирвина Ялома “Не тот ребенок”. Это происходит потому, что умерший ребенок идеализируется, а живой, со всеми своими реальными недостатками, не выдерживает сравнения с идеализированным умершим.

Сюжет отношения Иокасты к своему сыну не является типичным для греческой мифологии, и Гея, и Рея, напротив, вошли в сговор со своими сыновьями против своих мужей (см. предыдущую статью). Сговор матери с сыном против его отца – типичная семейная конфигурация и в наши дни, о чем я напишу в другой статье.